Трагичность любви в лирике В. В. Маяковского

1. Значение любови в жизни человека.
2. Личные любовные переживания поэта.
3. «Облако в штанах».
4. «Флейта-позвоночник».
5. Поэма «Человек».
6. «Люблю» и «Про это».
7. Рождение новой любви.

Это была поэзия мастерски вылепленная, горделивая,
демоническая и в то же время безмерно обреченная,
гибнущая, почти зовущая на помощь.
Б. Л. Пастернак

Само чувство любовь, является одним из самых ярких, незабываемых и прекрасных чувств в жизни каждого человека. Мечта об этих нежных чувствах, мечта о вдохновенной любви, ее поиски — все это вечные темы в творчестве любого писателя, художника, музыканта. У В. В. Маяковского тема любви занимает одно из самых главных мест в его творчестве. Он пишет о любви — благородной, преданной, самоотверженной. У него влюбленный герой готов даже к самопожертвованию ради любимого человека. Как говорил писатель: «Любовь — это сердце всего. Если оно прекратит работу, все остальное отмирает, делается лишним, ненужным. Но если сердце работает, оно не может не проявляться во всем».

У Маяковского вся жизнь с ее радостями и горестями, обидами и разочарованиями была изложена в стихотворениях. И лишь в ранних его поэтических творениях — «Я», «Любовь», трагедия «Владимир Маяковский» — любовь показывается вне связи с личными переживаниями. Последующие стихотворения поэта начинают рассказывать читателю о пережитой любви самим Маяковским, о его переживаниях и о том, какой она была. Все пережитые поэтом чувства испытывает на себе и сам лирический герой, он познает, что такое любовь — любовь-страдание, любовь-мука, любовь-наслаждение. В 1914 году Маяковский написал поэму «Облако в штанах» и здесь, сразу же с первых строк ощущается тревожное чувство большой и нежной любви:

Нежные!
Вы любовь на скрипки лежите.
Любовь на литавры ложит грубый.
А себя, как я, вывернуть не можете,
чтобы были одни сплошные губы!

Дальше со столь же трагической силой поэт пишет о своей безответной любви, которая полностью поглотила его. Эта любовь охватила своим жарким пламенем сердце поэта и причинила ему мучительную и нестерпимую боль:

Мама!
Ваш сын прекрасно болен! Мама!
У него пожар сердца.

Но эта трагическая любовь, все переживания и волнения оказываются не выдуманными. Сам Маяковский указывает на то, что все события, описанные в поэме реальны:

Выдумаете, это бредит малярия?
Это было, было в Одессе.
«Приду в четыре»,— сказала Мария.
Восемь. Девять. Десять... И вот,
громадный,
горблюсь в окне,
плавлю лбом стекло окошенное.
Будет любовь или нет?..

Да! Действительно Маяковский был по-настоящему влюблен в некую Марию, которую он встретил в Одессе. Тогда там вместе с Маяковским находился поэт В. В. Каменский. Позже он так рассказывал о любви поэта: «Маяковский влюбился здесь в красавицу Марию Александровну... Взволнованный,

взметенный вихрем любовных переживаний, после первых свиданий с Марией он влетал к нам в гостиницу этаким праздничным весенним морским ветром и восторженно повторял: "Вот это девушка! Вот это девушка!"» Однако этой любви не суждено было стать вечной. Трагическая любовь приносит не радость, а одни лишь страдания. И самое страшное здесь заключается в том, что препятствия для искренней любви выстраиваются социальными условиями той жизни, основанными на неравенстве людей, на предрассудках и господстве материальных расчетов. Вся эта жестокая и несправедливая действительность отняла у поэта любимую девушку и украла ее любовь. Пройдя все эти переживания, Маяковский с горечью сказал: «Любить нельзя — масса тяжелых неприятностей». Вся эта социальная несправедливость очень кратко упоминается в поэме Маяковского «Облако в штанах». В ней слышен голос самой Марии:

Вошла ты,
резкая, как «нате!»,
муча перчатки замш,
сказала:
«Знаете —
я выхожу замуж».

Хоть поэт и говорил: «Любить нельзя!» — но он не мог не любить. Уже через год сердце поэта вновь разрывают муки любви. Свои новые чувства он отразил в поэме «Флейта-позвоночник» (1915), и здесь снова слышны мотивы не радости от любви, а отчаяние и страдание:

Версты улиц взмахами шагов мну,
Куда уйду я, этот ад тая!
Какому небесному Гофману
выдумалась ты, проклятая?!

Обращаясь к Богу, поэт взывает:

...слышишь!
Убери проклятую ту,
которую сделал моей любимою!

Маяковский так и не смог найти счастье, нежность, успокоение и радость в любви. Об этом свидетельствуют все последующие произведения поэта 1916—1917 годов.

Поэма «Человек» звучит как гимн человеку-творцу. В этой поэме любовь так же описывается через образы, выражающие только одно страдание влюбленного героя:

Гремят на мне
наручники, любви тысячелетия...
И только боль моя острей — стою,
огнем обвит, на несгораемом костре
немыслимой любви.

Стихи Маяковского, которые обращены к любимой, полны страсти, нежности, но одновременно содержат много сомнений, протестов и даже отрицания любви как таковой: Любовь!

Только в моем
воспаленном
мозгу была ты!
Глупой комедии остановите ход!
Смотрите —
срываю игрушки-латы
я,
величайший Дон-Кихот!

В 1922 году появляется поэма «Люблю», где Маяковский размышляет о любви, о ее сущности и месте в жизни каждого человека. Писатель стремиться противопоставить любви продажной любовь истинную, верную, чуткую, которая выстоит и ссоры, и жизненные невзгоды. В 1923 году он пишет поэму «Про это», где опять возвращается к герою, который страдает и мучается от любви. Поэт искренне переживает за лирического героя. Маяковского тревожит то, что героя не коснулись радости жизни:

В детстве, может,

на самом дне,

десять найду

сносных дней.
А то, что другим?!
Для меня б этого!
Этого нет.
Видите —
нет его!
Поэт с горестью замечает:
Я свое, земное, недожил,
на земле
свое недолюбил.

В журнале «Молодая гвардия» в 1929 году было напечатано стихотворение Маяковского «Письмо т. Кострову из Парижа о сущности любви», именно с появлением этого стихотворения становится понятно, что в сердце поэта родилась новая любовь — «опять в работу пущен сердца выстывший мотор». Он встретил Яковлеву, он влюбился, а главное то, что эта любовь уже была взаимной. «Письмо т. Кострову...» и опубликованное несколько лет спустя «Письмо Татьяне Яковлевой» содержат в себе уже совсем другие настроения, появляются новые интонации. В этих письмах уже нет надрыва, тоски и разочарования. Так, в «Письме т. Кострову...» Маяковским описывается радостное чувство. Письмо проникнуто счастливым предвкушением большой и настоящей любви:

...как на свиданье,
простаивая, прислушиваюсь:
любовь загудит — человеческая,
простая...

Он действительно навеки был ранен любовью и рана эта — незаживающая, кровоточащая. Жизнь и судьба поэта была драматичны, но читателя поражает сила той любви, которая вопреки всему способна утверждать непобедимость жизни. И Маяковский был прав, когда говорил:

Если я чего написал,
Если чего сказал —
Тому виной глаза-небеса,
Любимой моей глаза.