...Любовь — это жизнь, это главное. От нее разворачиваются и стихи, и дела, и все прочее. Любовь — это сердце всего. Если оно прекратит работу, все остальное отмирает, делается лишним, ненужным.
Но если сердце работает, оно не может не проявляться во всем.
Лирика — это прежде всего стихи о любви. Лучшее из того, что создано в лирической поэзии, вызвано к жизни этим чувством, прекрасным и вечным.
Для многих Маяковский — поэт, голос которого звучит «медногорлой сиреной». Однако его поэтический голос мог быть и удивительно проникновенным, этот голос мог трепетно и нежно произносить «человечье слово», способное «подымать, и вести, и влечь». Душа поэта всегда была нежной, ранимой, податливой на любовь, чувствующей чужую боль, как свою. Всякое чувство другого немедленно отзывалось во всем существе поэта. Он находит «родственные души» там, где никому до него вообще не пришло бы в голову искать эту родственность. Весь мир вокруг него — живой. Поэт излучает в своих лирических произведениях воздушную нежность и жалость к миру вокруг себя. Наряду с острым ощущением его хрупкости, малости, податливости, поэт испытывает чувство собственной огромности, взрослости, способности пожалеть и утешить. Нужно обладать каким-то волшебным даром, чтобы понять — от твоей заботы и тревоги все зависит в этом мире.
Сутью личности и творчества Маяковского была любовь; его творческое кредо — познание жизни через любовь. Но для Маяковского это чувство, соединяющее двоих, не отделяет их от мира. Чувство, заставляющее человека замыкаться в узеньком мирке, неотделимо для поэта от ненавистного ему старья. Утверждаемый поэтом высокий идеал любви осуществим лишь в светлом будущем, где человек будет свободен от еще сковывающих его сегодня пут прошлого, олицетворением которых является для Маяковского мещанство с его низменными интересами, безысходной пошлостью. И задача поэзии, как ее видел Маяковский, — ускорить путь в грядущее, дать возможность, преодолев «будничную чушь» («Любовь заменяете чаем? Любовь заменяете штопкой носков?»), вбежать «по строчке в изумительную жизнь». Стихи по глубоко «личным мотивам» становятся стихами о всеобщем счастье.
В 1913 году В. Маяковский пишет трагедию «Владимир Маяковский» — своеобразный драматургический вариант своей ранней лирики. Здесь впервые прозвучал столь характерный впоследствии для поэта мотив разочарования в любви, неприкаянности, одиночества, безумия любящего человека, близкого в своем отчаянии к самоубийству. Персонаж трагедии — Обыкновенный молодой человек — высказывает сомнение самого поэта: «Что же, — / значит, ничто любовь?.. Милые! / Не лейте кровь! // Дорогие, / не надо костра!» Затем следует замечание «Человека с растянутым лицом»: «Если бы вы так, как я, любили, // вы бы убили любовь / или лобное место нашли / и растлили б // шершавое потное небо / и молочно-невинные звезды». В трагедии отразился опыт одного из первых любовных потрясений Маяковского. Счастливо начавшиеся отношения поэта с Софьей Шамардиной, приехавшей из Минска в Петербург учиться на Бестужевских курсах, были прерваны обнаружившимися уже тогда теми особенностями натуры поэта, которые будут постоянно проявляться и позже в его жизни и творчестве: захватывающая сила страсти, поглощенность собственным чувством и — страх потерять возлюбленную, неуверенность, нервозность, стремление немедленно выяснить отношения, уничтожить все препятствия на пути своей любви. С этим драматическим комплексом чувств связан прозвучавший в Прологе трагедии, мотив о самоубийстве как о выходе из всех противоречий. Главный герой, поэт Владимир Маяковский, намерен принести себя в искупительную жертву людям, силой своего творчества избавив их от страданий.
«Облако в штанах» — вторая «трагедия». Любовная мука определяет центральные мотивы и образы поэмы: «пожар сердца», «обугленный поцелуишко», «слезы из глаз».
Поэма «Про это» — кульминация всего творчества поэта. В ней от несовершенства бытия и человеческих отношений, вновь, как в дореволюционном творчестве поэта, содрогнулись его сердце и разум. Впервые после революции у Маяковского вырвется крик ненависти и проклятия «бреду обыденщины», вновь его лирический герой болезненно ощутит преждевременность своего существования, вновь он, «весь боль и ушиб», свяжет надежду с грядущим — «дожить свое», «долюбить». Про что — «про это»?
Обозначить эту тему одним словом, даже таким важным, емким, многосмысленным для Маяковского, как «любовь», недостаточно. Она для него не только личная и совсем не мелкая.
У Маяковского «это» — не только любовь, но и рассуждения о вечной жизни, семье, браке и даже о марксизме и Новом мире, в который снова проникло то, «что в нас ушедшим рабьим вбито...» В поэме любовь непосредственно связана с высшим смыслом бытия, а разрыв этой связи отозвался в душе лирического героя трагическим сомнением в истинности нового революционного мира.
«Послушайте!» — стихотворение о влюбленных вообще, о людях, которых испытываемое ими чувство делает соизмеримыми с мирозданием. Оно существует для них. В стихотворении нет откровенно биографического «я» первого лица. Здесь использована форма третьего лица, присутствует персонаж как таковой — «кто-то», максимально обобщенная личность, любящий человек вообще. Кроме него присутствуют еще два персонажа: бог и некто третий, по-видимому, она, хотя прямо об этом не сказано, и можно допустить, что родственник. Максимальное обобщение сохранено и тут, «третий» присутствует только как молчащий слушатель последних слов героя, ради него (или нее) добравшегося до самого бога. Рассказывающий об этом автор, в сущности, четвертый персонаж, и обращается он («Послушайте!») сразу ко всем, неважно, услышит ли его громкий призыв один человек или все человечество. Поэту «необходимо, чтобы каждый вечер... загоралась хоть одна звезда». По Маяковскому, душевный свет, преодолевающий душевный мрак, один человек может ежевечерне, когда смеркается, приносить другому. Иносказание проясняется. Звезда с ее светом — символ прекрасных человеческих отношений, всепобеждающей любви. Символистской мистики или туманности в этом символе нет совсем. Звезда должна зажигаться над вполне реальными крышами. «Послушайте!» — одно из самых гуманистических произведений Маяковского, это исступленная мечта об абсолютной гармонии — и среди людей, и вокруг них, и в природе.
Маяковскому, как и Л. Толстому, открылось: в этой жизни нет места любви. Любовь не стала законом жизни в «краснофлагом строе» страны Советов, любовь не сбылась и в судьбе Маяковского: «Я с сердцем .ни разу до мая не дожили, // а в прожитой жизни лишь сотый апрель есть...» Любовь уходила от него: «Все меньше любится, / все меньше дерзается, // ...приходит / страшнейшая из амортизаций // — амортизация / сердца и души».
Произведения поэта остались жить. Нет необходимости их восхвалять, клясться в любви к ним. Но понять их и можно, и нужно. Это обогатит современного человека, какой бы далекой ни ощущал он эпоху, которая и породила, и погубила великого поэта Владимира Маяковского.
| Облако в штанах – Тетраптих Поэма (1914-1915) |
| Про это – Поэма (1922-1923) |