В мае 1928 года писатель вернулся в СССР. Против своей воли он вынужден был поселиться в особняке, принадлежавшем до революции купцу и промышленнику С.П. Рябушинскому (Малая Никитская, д. 6; теперь там находится Музей
А.М. Горького). Вся жизнь писателя, встречи, переписка контролировались теперь органами ОГПУ. Фрагмент «Московского дневника» Ромена Роллана, друга писателя, искренне за него переживавшего, даёт представление, насколько Горький был одинок в эти годы, насколько оставался не понят: «...его усталая улыбка говорит о том, что былой анархист не умер — он всё ещё сожалеет о своей бродяжнической жизни. Более того, тщетно пытается видеть в деле, в котором участвует, только величие, красоту, человечность (хотя это действительно великолепно), — он не хочет видеть, но он видит ошибки и страдания, а порой даже бесчеловечность этого дела...
Он позволил запереть себя в собственном доме... <,..> Крючков сделался единственным посредником всех связей Горького с внешним миром: письма, визиты (вернее, просьбы посетить Горького) перехватываются им, одному ему дано судить о том, кому можно, а кому нельзя видеть Горького (вдобавок Горький, не читающий ни на каком иностранном языке, находится всецело во власти переводчиков). <...> Надо быть таким слабовольным, как Горький, чтобы подчиниться ежесекундному контролю и опеке...
Я очень люблю его, и мне жаль его. Он очень одинок, хотя почти никогда не бывает один! Мне кажется, что, если бы мы с ним остались наедине (и рухнул бы языковой барьер), он обнял бы меня и долго молча рыдал. (Пусть он простит меня, если я ошибся!)».
После возвращения Горький занялся литературной и общественной работой. В 1932 году он написал программную статью «С кем вы, “мастера культуры”»? Писатель призывал в ней творческую интеллигенцию к единению против угрозы фашизма.
По инициативе Горького и под его редакцией издавались журналы «Наши достижения», «Литературная учёба», «За рубежом», «СССР на стройке». Он принимал участие в создании Института мировой литературы и Литературного института, издании серий книг «Жизнь замечательных людей», «История Гражданской войны», «История фабрик и заводов», «Библиотека поэта».
Пьесы Горького успешно шли в лучших театрах страны: в 1932—1933 годах пьесы «Егор Булычов и другие», «Достигаев и другие» поставлены в Театре имени Евг. Вахтангова, в Большом драматическом театре.
В доме Горького часто бывал И.В. Сталин. Пользуясь своим положением, писатель, как и в пореволюционные годы, постоянно выступал в защиту несправедливо, по его мнению, гонимых людей. Он организовал встречу Шолохова со Сталиным, чем спас писателя от ареста, защищал М.А. Булгакова, Е.И. Замятина, Б.А. Пильняка, Д.Д. Шостаковича и многих других. Есть свидетельства о том, что Горький убедил И.В. Сталина написать статьи «Головокружение от успехов» и «Ответ товарищам колхозникам». (С ними вы знакомы из курса истории России.) Вспоминая о беседах Горького со Сталиным, Е. Замятин писал: «Я думаю, что не ошибусь, если скажу, что исправление многих “перегибов” в политике советского правительства и постепенное смягчение режима диктатуры было результатом этих дружеских бесед. Эта роль Горького будет оценена только когда-нибудь впоследствии».
В эти годы были сформулированы основные принципы нового художественного метода — социалистического реализма, о котором А.В. Луначарский сделал доклад накануне Первого съезда писателей. Принял ли идеи социалистического реализма М. Горький? Однозначный ответ дать невозможно. Ю.П. Анненков утверждал: «Теперь мы часто читаем... что Горький является предтечей и основоположником “социалистического реализма”. Это совершенно неверно, и я восстаю против подобной клеветы».
В 1934 году Горький председательствовал на Первом Всесоюзном съезде советских писателей. Он выступил с докладом «Советская литература». После некоторых колебаний Горький принял и пост председателя Союза советских писателей. Он считал, что Союз писателей будет организацией творческой, способной помогать развитию и становлению молодых талантов. Однако уже в процессе подготовки съезда появились серьёзные разногласия Горького с руководством страны. После празднования 40-летия творческой деятельности Горького, когда «награждение» писателя приобрело чрезмерные формы (Нижний Новгород был переименован в Горький), положение писателя резко изменилось. Его не пустили на Международный конгресс писателей в защиту культуры, а в центральной прессе появились публикации с критикой его творчества.
Литературовед Л.А. Спиридонова так объясняет положение писателя: «Трагедию последних лет жизни М. Горького на родине можно объяснить разными причинами: творческим кризисом, крушением социалистического идеала, осознанием той фальши, которая его окружала. Как ни старалось сталинское окружение, писателя не удалось сделать придворным певцом сталинской эпохи, что сильно ограничило его возможности в общественной деятельности. Смерть сына в мае 1934 г., очень похожая на убийство, окончательно подорвала его здоровье».
Горький умер 18 июня 1936 года в подмосковной усадьбе Горки. Его тело кремировали против воли родных, прах был погребён в Кремлёвской стене на Красной площади в Москве.
