Наследуя традиции А.С. Пушкина и И.С. Тургенева, Пастернак в стихотворении «Когда разгуляется» (1956) видит в природе образ гармонической простоты, природа для поэта не мастерская, но храм.
В первых четырёх строфах воссоздана картина «сурового пейзажа», сменяющегося «праздничным» преображением неба и земли. Но, начиная с последнего стиха четвёртой строфы, мы видим уже не просто пейзаж. «Зелень листьев» сравнивается с «живописью в цветном стекле», а дальше, в пятой строфе природа уподобляется внутреннему пространству храма:
Как будто внутренность собора —
Простор земли, и чрез окно
Далёкий отголосок хора
Мне слышать иногда дано.
Жизнь — дар Божий — позволяет герою приобщиться к бесчисленному множеству «святых, схимников, царей», над которыми светятся «мерцающие венцы бессонниц» (опять звучит мотив вечности). А высший смысл человеческой жизни заключается в том, чтобы в буднях прозревать «вечность... изнутри».
Жизнь для лирического героя становится великой службой, восторг, который он испытывает перед красотой окружающего его мира, суть религиозное переживание Божьего замысла:
Природа, мир, тайник вселенной,
Я службу долгую твою,
Объятый дрожью сокровенной,
В слезах от счастья отстою.
