Литературное течение имажинизм {фр. imag — образ) официально оформилось в России в 1919 году и было вызвано, подобно другим новым явлениям в литературе рубежа веков, изменившейся культурной ситуацией. Основа имажинизма — слово-метафора с единственным определённым значением. Имажинисты — поэтическая группа, члены которой увлекались «теорией образа». Возглавляли течение В.Г. Шершеневич, С.А. Есенин и А.Б. Мариенгоф.
Сторонники имажинизма утверждали, что стихи нужно писать так, чтобы читать их было можно и с начала, и с конца. По инициативе В. Шершеневича был утверждён Великий Орден Имажинистов, у которого было своё издательство, книжная лавка и кафе «Стойло Пегаса», где проводились литературные вечера и с большим успехом читал стихи С. Есенин.
В 1919 году поэты выступили с изложением принципов нового течения. Декларировалась самоценность не связанного с реальностью слова-образа: «Единственным законом искусства, единственным и несравненным методом является выявление жизни через образ и ритмику образов» («Декларация»), Но уже в
1920-м в статье «Быт и искусство» Есенин отмечал: «Собратья мои увлеклись зрительной фигуральностью словесной формы, им кажется, что слово и образ — это уже всё.
Но да простят мои собратья, если я им скажу, что такой подход к искусству слишком несерьёзный, так можно говорить об искусстве поверхностных впечатлений... но отнюдь не о том настоящем строгом искусстве, которое есть значное служение выявления внутренних потребностей разума». Через год Есенин признается, что в имажинизме он «чутьём стремился к тому, что нашёл более или менее осознанным». Для него сохраняли своё значение и традиционные поэтические образы — родины, природы и др. «Не я выдумал этот образ, он был и есть основа русского духа и глаза, но я первый развил его и положил основным камнем в своих стихах» — так пишет поэт о «лирическом чувствовании» и традиционной образности.
Ограниченность имажинизма Есенин понял уже в 1922 году, а в 1924 году поэт направил «Письмо в редакцию» газеты «Правда», в котором объявил о роспуске группы. Чуть позже он записал: «Имажинизм был формальной школой, которую мы хотели утвердить. Но эта школа не имела под собой почвы и умерла сама собой, оставив правду за органическим образом».
