ШАРИКОВ И ШАРИКОВЩИНА В ПОВЕСТИ М. А. БУЛГАКОВА «СОБАЧЬЕ СЕРДЦЕ»

Творческий путь Булгакова полон драматизма. В литературу он вступил, имея богатый жизненный опыт. После университета, который он окончил по медицинской части, Булгаков работал земским врачом в Никольской больнице Сычевского уезда. В 1918— 1919 годах он оказался в Киеве и был свидетелем петлюровской «Одиссеи». Эти впечатления отразились во многих его романах, вплоть до романа «Белая гвардия» и пьесы «Дни Турбиных». Булгаков не сразу принял революцию. После войны Булгаков начал работать в театре и газетах. Приехав в Москву осенью 1921 года, Булгаков занялся журналистикой. Булгаков стремился решать острейшие проблемы времени, быть оригинальнее — и в философских взглядах, и в сатире. Результатом этого были острые противоречия в его произведениях. Одним из них и было «Собачье сердце».

В основу сюжетных событий в произведении было положено реальное противоречие. Профессор Преображенский, физиолог с мировым именем, открыл тайну гипофиза — придатка мозга. Операция, которую ученый проделал над псом, пересадив в его мозг человеческий гипофиз, дала неожиданные результаты. Шарик не только приобрел человеческий облик, но ему передались в генах по наследству все черты характера и особенности натуры Клима Чугункина, двадцати пяти лет, пьяницы, вора.

Место действия «Собачьего сердца» Булгаков переносит в Москву, на Пречистенку. Реальна, даже натуралистична Москва, переданная через восприятие Шарика — бездомного пса-дворняги, «знающего» жизнь изнутри, в ее неприглядном виде.

Москва времен нэпа: с шикарными ресторанами, «столовой нормального питания служащих Центрального Совета Народного Хозяйства», где варят щи «из вонючей солонины». Москва, где живут «пролетарии», «товарищи» и «господа». Революция лишь исказила облик древней столицы: вывернула наизнанку ее особняки, ее доходные дома (как, например, Калабуховский дом, где живет герой повести). .

Один из главных героев повести, профессор Преображенский, всемирно известный ученый и врач, принадлежит к таким «уплотненным» и постепенно вытесняемым из жизни. Его пока не трогают — известность защищает. Но к нему уже наведывались представители домоуправления, проявляя неустанную заботу о судьбе пролетариата: не слишком ли большая роскошь оперировать в операционной, есть в столовой, спать в спальне; вполне достаточно соединить смотровую и кабинет, столовую и спальню.

С 1903 года Преображенский живет в Калабуховском доме. Вот его наблюдения: «...до апреля 1917 года не было ни одного случая <...>, чтобы из нашего парадного внизу при общей незапертой двери пропала бы хоть одна пара калош. Заметьте, здесь двенадцать квартир, у меня прием. В апреле 17-го в один прекрасный день пропали все калоши, в том числе две пары моих, три палки, пальто и самовар у швейцара. И с тех пор калошная стойка прекратила свое существование. <.., > почему, когда началась вся эта история, все стали ходит в грязных калошах и валенках по мраморной лестнице? <...> Почему убрали ковер с парадной лестницы? <...> На какого черта убрали цветы с площадок? Почему электричество, которое <...> тухло в течение 20 лет два раза, в теперешнее время аккуратно гаснет раз в месяц?» — «Разруха», — отвечает собеседник и помощник доктор Борменталь.

Н— Нет, — совершенно уверенно возразил Филипп Филиппович, — нет. <...> Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? <...> Да ее вовсе не существует. <...> Разруха не в клозетах, а в головах».

Разруха, разрушить... Идея разрушения старого мира, конечно, родилась в головах, и головах мыслящих, просвещенных, причем задолго до появления председателя домкома Щвондера и его команды.

Наряду с этой проблемой переустройства общества, проблемой того, что принесла революция в жизнь человека, появляется проблема формирования нового советского человека.

«Дикий» человек Шариков испытывает воздействие слова. Он становится объектом словесных атак Швондера, который защищает интересы Шарикова *как труженика».

Шарикова нисколько не смущает то, что он живет и кормится за счет Преображенского. Именно вышедший из народа Шариков «примеривается» к квартире профессора. Принцип Шарикова прост: зачем работать, если можно отнять; если у одного много, а у другого ничего, нужно взять все да и поделить. Вот она, Швондерова обработка шариковского первобытного сознания!

Аналогичная работа была проведена над миллионами людей. Как известно, ленинский лозунг «Грабь награбленное!» был одним из самых популярных в годы революции. Высокая идея равенства мгновенно выродилась в примитивную уравниловку. Эксперимент большевиков, задуманный, чтобы создать «нового», улучшенного человека, — не их дело, это дело природы. По мнению Булгакова, новый советский человек — это симбиоз бродячей собаки и алкоголика. Мы видим, как этот новый тип постепенно превращается в хозяина жизни, «рекомендуя для чтения диалектику Маркса и Энгельса». .

Фантастическая операция профессора Преображенского оказалась столь же неудачной, как и великий коммунистический эксперимент с историей. «Наука еще не знает способов обращать зверей в людей. Вот я попробовал, да только неудачно, как видите. Поговорил и начал обращаться в первобытное состояние», — признается Преображенский.

Булгаков в повести «Собачье сердце» с огромной впечатляющей силой, в своей излюбленной манере гротеска и юмора поставил вопрос о власти темных инстинктов в жизни человека. Веры в то, что эти инстинкты можно изменить, у Булгакова как писателя нет. Шарцковщииа — это моральное явление, и с ним каждый должен бороться внутри себя,